Однажды первоклашкам предложили на уроке чтения нарисовать иллюстрацию к стихотворению Пушкина:«Бразды пушистые взрывая,
Летит кибитка удалая;
Ямщик сидит на облучке
В тулупе, в красном кушаке».
И вот, что получилось у детишек.
Начнём с того, что
читать дальшесамыми понятными словами этого четверостишья оказались «тулуп» и «кушак». Кибитка была изображена в виде летательного объекта. Почему? Ну как же, русским ведь языком сказано — «летит». Значит, летит.
Причём у некоторых детей аппарат этот имел кубическую форму. Видимо, из-за созвучия слов «кибитка» и «куб». И вот, летит по небу эдакая ки(у)битка и что делает? Правильно — взрывает. Кого? Бразды пушистые.
Что же такое «бразды»? Видимо, если пушистые, значит, звери такие. Однако что за название непонятное «бразды», что за звери? А нормальные такие звери. Инопланетные. Нечто среднее по внешнему виду между бобрами и дроздами.
И вот вполне уже логичная картина получается — летит кубической формы серьёзный такой космический летательный аппарат, из которого на бедных пушистых мутантов сыплются градом снаряды и бомбы, разнося инопланетную живность в клочья.
А рядом, неподалёку от этого безобразия сидит некая загадочная личность и спокойно так за всем этим геноцидом наблюдает. Это ямщик. Причём изображён он, сидя на обруче ((«облучок» — «обручок», почти одно и то же), в кожухе и с лопатой в руках. Почему с лопатой? Ну, как же — он же ямщик, чем же еще ему ямы копать.
Сидит он на обруче, значит, с лопатой, на краю огромной ямы, которую успел уже благополучно выкопать. Спросите, зачем выкопал?
Понятно зачем — браздов хоронить! Логично? Логично.